Бабушка вела дневник, чтобы находить что-то интересное в каждом своем дне. Тяжелом, одиноком дне, который на страницах был совсем иным. «Вернется милый, прочитает и не будет себя винить, что так долго был не со мной»,- говорила бабушка и я чувствовала, что скоро задохнусь от кома в горле.

- Одинаковое ли количество тех, кто отдает и тех, кто получает?
- Наверное, да, - ответил Р и пожал плечами.
- Тогда количество любимых и любящих должно быть равным?

Время - самое дорогое, что мы можем друг другу подарить.
В сутках у нас всех его одинаково. Это чуть ли не единственное, в чем мы все равны - время в сутках.
И у меня, и у тебя, и у магната, и у актера - у всех по 24 часа на одно «сегодня».
Я дарю тебе все свое «сегодня», чтобы даже если завтра не наступит, у тебя осталось самое ценное, что у меня есть.

С тех пор как море перестало быть далеко, волосы постоянно спутаны и кучерявы.
А когда вдруг начинается дождь, весь город останавливается в пробках и лужи достигают уровня колен.
Но мне тут нравится. До того солено в воздухе, что булки продают только сладкие.

Если бы человек был механизмом, в нем можно было бы разобраться.
Вот было бы здорово.
Была бы какая-то инструкция для разных моделей на разных языках. Моделей - около 7 миллиардов и столько же инструкций.
К каждому своя.
И ты в случае неисправности знал бы куда заглянуть.

А на второй день после всего этого кошмара я смотрела как мама снова режет фрукты к завтраку. Она так делала и 10 лет назад: сначала яблоки тонкими дольками, затем - ананас кубиками. Мама снова слушала новости, как будто могли существовать события важнее вчерашних.
Ее жизнь продолжалась. Точно так же, как это было позавчера и будет завтра.
Почему точно так же не могла продолжиться моя?

Звечора бабуся збирала Великоднього кошика.
- Куди ми йдемо, ба‘?
- До Бога на Воскресіння. Це ніби його другий день народження.
- Він нас запрошував?
- Він приходив, коли був мій день народження. Якби не він, то може й мене не було би. З того дня ми ніби стали близькими друзями. А хіба можна пропустити такий важливий для справжнього друга день?
- А тітка Маринка казала, щоб я Божої кари боялась. А чом воно так? Хіба ти друга боялась би?
- Мені немає чого боятися. Я жила як належить: коли треба були вчитись - вчилась, коли був час закохуватись - закохувалась по самі вуха. І завжди всім ділилась. Коли Бог хотів забрати собі мої кохання, красу, вік - я усе смиренно йому віддавала. Мені нічого боятися його кари.
- З друзями завжди треба ділитися? Мама казала, що як я не хочу - то можу не давати нікому своїх іграшок.
- Можеш. Але тоді і ти не очікуй, що вони ділитимуться з тобою своїми.

- Милая моя, нечего грустить. Ты прилежно выполняла все, что полагалось тебе по возрасту: когда надо было учиться - училась хорошо, когда пришло время влюбляться - влюбилась по уши, когда пришло время решать, кем быть - ты сама решила и, более того, стала тем, кем решила стать. Так что нечего мне тут клеветать саму себя. Ты отлично справляешься.

Я тогда впервые встала с той ноги. Или как это еще назвать? Впервые встала с кровати и пошла правильным путем.
Мне как будто пелена с глаз спала. Что я делала посреди этих красок? Зачем держалась за этого юношу? Почему разносила письма?
Мы тогда впервые честно поговорили. И знаете, в чем честность? В том, чтобы говорить о себе. Не «ты мне жизнь испортил», а «я устала быть в этих четырех стенах».
Мне вдруг перестало быть страшно остаться одной. И перестало быть страшно оставить его одного. Мы взрослые люди, нам пора быть целыми.
Мне всегда недоставало какого-то кусочка и тут я его нашла. Он всегда был в каком-то из моих карманов.
Он пришел и я сказала ему, что не всегда буду с ним согласна, что люблю комедии и могу смотреть их сама, что хочу жить в городе с морем и театром, что хочу поменять свой курс.
И мы внезапно стали гораздно ближе.
Хоть и разошлись в разные стороны, но близость не измеряется расстоянием между точками пребывания наших тел.

В мире вдруг не осталось места -
Все заполнили до краев, -
Ни для шага нет, ни для жеста,
Ни для прощальных слов.

кар-кар
на лавочке пожар
на лавочке людей больше одного

кар кар
пролетают искры
меж людей на лавочке
на лавочке пожар

кар кар
видели вороны
как людей на лавочке
стало больше двух

кар кар
из искры на лавочке
вырасла семья

Откуда столько страха в одной голове берется то
Ложусь на правый бок - боюсь за себя, на левый - за близких, на спину - за всех на свете.
Пробовала ли спать на животе?
Так все страхи как буд-то скатываются в область лба и устраивают коллаборацию.
Так и ворочаюсь, пока не одолею их все.
Представляю, будто тушу пожар в своей собственной голове.
Какая же это глупость дечь леса, чтобы тушить пожары. Сама жгу - сама тушу.
Такое вот у нас предприятие.

Ты же, девочка моя, не железная.
Хоть и думаешь, что тебе скучно будет за пределами собственного бегового колеса. Но, поверь мне, от прогулок больше толку.
Когда ты в последний раз плакала? Проживала свою тоску, а не, сжав кулаки, работала до изнеможение, только бы сил не оставалось и подумать об этом?
Девочка моя, корабль тонет, а ты вместо того, чтобы латать дыры или спасаться, упорно ведром выливаешь воду из палубы в море. Но она прибывает снова. И рано или поздно потопит тебя.
Остановись, моя девочка, поплачь и выспись.
Позволь себе быть из крови и плоти, не из железа и проводов.
Хотя бы потому, что никто тебе спасибо не скажет.
Никто не благодарит железо.
Может и зря, но все же
И ты сама
Не благодаришь.

- выбирай богатого. любовь со временем пройдет, а так ты хоть сможешь позволить себе найти утешение в других вещах - часто говорила мне мама.
говорила, но не научила меня этому.
потому что даже не смотря на то, что нос в веснушках мне достался от мужчины, который не следит за последними пятью цифрами на своем счете в банке, мама каждый вечер обнимала того, кого я зову папой. и, покуда глаза у меня на месте, в этих обьятиях счастья куда больше, чем в красивейших салфетках на столе.

еще один правильный шаг сделан. еще один шаг.