Детские книжки маме скоро наскучили и лет с 5 она стала читать мне свои любимые стихи и рассказы. В восемь начались романы.

Я ненавижу своих соседей.
Они бьют свою собаку. Я это слышу. Иногда я это вижу, потому что с моего балкона виден их двор. Но ничего не могу сделать. Точнее, не знаю, как будет правильно.
Это большая овчарка. Она страшно рычит каждый раз, когда кто-то проходит мимо их высоких ворот. Эту собаку боятся все - обходят этот дом дугой. А ее каждый день бьет низкая пухлая хозяйка.
За что? Она пьет воду из их бассейна и ходит в не цветы.

Ты пришел и места уже не осталось.
Стих шелест чистого белья.
Я не успеваю отмывать потолки от пыли.
В доме всегда должно оставаться место. Открываться окна. Отворяться дверь.
Если в доме становится страшно и тесно - это не дом. А хорошо обустроенна клеть.

В этом мире всегда найдётся тот, кому хуже и тот, кому лучше нас.

Я - середина. Среднее. Посредственность.

Мама достала большую вазу, засыпала в нее льда, налила холодной воды и аккуратно погрузила туда розы. 35 алых ни живых ни мертвых красавиц.
Мама красива. Она это знает, но отрицает, потому что хочет больше доказательств. Папа, консьерж, мясник и еще бог весть кто не сопротивляются. Говорят, мол, «скромная» и доказывают. Кто скидкой, кто комплиментом, кто охапкой роз.
Благодаря маме я с 5 лет знаю, что есть специальный крем под глаза - самый нужный в косметичке, ибо глаза выдают возраст первыми. Что в креме для лица нуждается не только лицо, но и шея. Что пятки надо мазать витаминами А и Е иначе не будут сверкать.
Почему-то мама несчастна. Этого она не отрицает. Этого не в силах изменить ни мясник, ни папа, ни я. Но поэтому я никогда не верила в то, что красивых обязательно настигает счастье. На самом деле это мы настигаем счастье. Такие, какие есть.

ТЕТЯ: В любовь верят те, кто в браке не бывал, да, Ларис?
ЛАРИСА: Да, брак - это не сплошной праздник, но и любви в нем место найдется. И вообще. Если мы уже 16 лет вместе, то что это если не любовь?
ТЕТЯ: Да что угодно! В твоем случае просто выбор невелик.
ЛАРИСА: Что ты имеешь ввиду?
ТЕТЯ: Я и сама проживу. А ты не можешь просто уйти. Ты можешь уйти только к кому-то получше Ивана. Но на самом деле таких нет. Ты вот его пилишь потому что денег тебе мало, но ведь это единственное, в чем ты можешь его упрекнуть.
ЛАРИСА: Много ты знаешь.
ТЕТЯ: Да уж достаточно. Я уже однажды чуть не вышла замуж «удачно».

ЛАРИСА. Итак, Лилит, что надо скзаать, если тетя Света спросит про школу?
ЛИЛИТ. Что все хорошо, любимый предмет математика, лучшая подруга тоже отличница.
ЛАРИСА. Правильно. А когда вырастешь, кем будешь?
ЛИЛИТ. Переводчиком. У них зарплаты хорошие.
ЛАРИСА. Правильно. И замуж за иностранца можно… но об этом говорить не надо. Так. Что еще? А, когда подарки дарят, что надо делать?
ЛИЛИТ. Очень радоваться и благодарить.
ЛАРИСА. Каким подаркам мы радуемся и благодарим заметно больше?
ЛИЛИТ. Тем, что в конвертах?
ЛАРИСА. Умница, доча.

Йове 10. Папа за руку ведет его в похоронное бюро. Жара, как всегда, нещадная, но худому смуглому телу и не такое удавалось пережить. Папа улыбается и рассказывает маленькому Йове шутку про добрую женщину, которая была такой доброй, что подарила своему злому соседу палку, которая подпирала крышу ее трущебы. Когда ее хижина завалилась, добрая женщина из анекдота села в тени чужой трущобы, вздохнула и сказала: «Ну теперь то мое добро мне вернется, раз больше нечего отдавать». Папа рассмеялся. Йова улыбнулся, но не понял.
В похоронном бюро прохладно. Мужчина в костюме протянул папе несколько бумажек. Йова рассматривал цветы. Папа заплатил 90 центов - мужчина в костюме радостно выдал ему сертификат: страховка жизни на одну неделю. Папа с гордостью вручает этот сертификат сыну, широко улыбается и говорит: «спрячь и береги как сокровище, понял?»
Йова кивает, что понял.
Они идут на рынок и впервые покупают сразу много. Йова думает, что наступил какой-то важный праздник. Папа знает, что так и есть.

Так замечательно, когда есть кого попросить сходить за хлебом. Или когда есть с кем выбирать фарш в магазине и спорить о жирности сметаны. Когда можно разделить ручки тяжелого пакета. Замечательно готовить не не одного - так это все сразу обретает какой-то смысл. Здорово мыть посуду по очереди. Здорово заваривать чай в чайнике, а не прямо в чашке - так больше и вуснее, можно пить долго и даже без печенья. Здорово даже сортировать носки на разные куски: это мои, а это не мои. Здорово, когда в стаканчике сразу две одинаковые щетки, но разных цветов. Здорово желать спокойной ночи и доброго утра просто так: без звонков, смс и регистрации.

Пока кто-то опускается на дно, чтобы от него оттолкнутся, мои пальцы погружаются в мул.

Я знаю, что завтра могу проснуться и уже не пылать страстью к тому, что делаю.
Два года назад я была уверена, что стану превосходной швеёй и взахлёб шила ассиметричные сарафаны и пальто наполовину из джинса да наполовину из шерсти. А потом вдруг увидела как эстетично лежат в витрине веерные кисти и решила рисовать картины на настенных часах, потому что счастливые люди сверяют время по красивым часам.
И вот на прошлой недели мне в руки попал фотоаппарат (часы уже все равно некуда ставить даже). Да надолго ли?
Единственная верность, которая мне присуща - верность ТЕМ, кого люблю. Я отнюдь не влюбчива ни в мужчин, ни в друзей, но если уж приключилось, то уже невытеснимо.
Так вот я переодически засыпаю другим человеком уже раз седьмой за последние 5 лет. Но просыпаюсь всегда с тем же мужчиной и пишу той же подруге.

Было время, когда мы с Марком жили в маленькой комнатушке без мебели и окон.
В ней было холодно и неуютно ровно до тех пор, пока Марк не приложил к этому руку.
Он нарисовал на четырех квадратных полотнах окна: за одним было море, за другим - горы, за третьим - городской пейзаж, а в четвертое просто ярко светило солнце. Мы развесили по окну на каждую стену, вкрутили самую яркую лампочку, которую смогли найти и выкрасили серые простыни и пододеяльники в яркие, теплые цвета.
Жить стало веселее.

Так здорово нам с тобою, так здорово
Ни ссор, ни истерик, ни ругани
Чайник для чая большой, с деревянной крышкой
Мягкие подушки, теплые пледы
Плазма
Два геймпада
Настолки в шкафу
Так здорово нам с тобою, что в чс все новостные ленты
Так здорово, что даже не пишется нихрена

Было время, когда мама решила быть художницей. Купила 36 разных оттенков краски, чтоб поменьше смешивать, кисточек связку, пару мастихинов и огромное полотно. Одела вычурное платье, повязала шарфик на шею и стала рисовать.
Планировался настоящий шедевр! Задумка была такая: на самом дальнем плане горы, перед ними - лес, перед лесом - поле, после поля- река, за рекой - пляж. Справа на пляже деревянный домик, слева - мама, рисующая пейзаж, папа с ружьем в руках сидит на коне, и я хожу с пакетиком. Видимо, собираю ракушки. От такая семейная идилия.
Шедевр был закончен теж же вечером. С ужасным возмущением, как это все тяжело и краски плохого качества.
Следующим утром мама купила несколько картин у художника на площади. На одной было море, на другой - горы, на третьей - семья за ужином.
Мама успокоилась.

- Ба, а чом ти в Бога не попросиш, щоб він тобі поміг весь цей врожай зібрати? Тобі ж тяжко.
Ба всміхнулася, повільно підняла гниле яблуко з землі і відкинула його за огорожку.
- Таке, дитино, я й сама здужаю. Він же не може все за мене поробити, бо тоді це буде не моє життя, не мій врожай. А хіба ж я немічна? Поки сама можу, то буду сама. Як не зможу - тоді проситиму.
Ба тримає одну руку на поясниці, іншою корпається в землі.
- А ти вже шось просила?
- Просила. Й не раз просила. Як щось таке велике - то в Бога. А маленьке бува і в діда твого.
- Як це в діда? Його ж нема.
- Це тут нема, а там є. Я точно знаю. От геть того тижня на базар ходила, набралася - ледве несла. І так тяжко мені стало. Думала кину ті торби посеред дороги і піду. Тай кажу діду твому: “Тарасику, от би ти був тута, то ми б разом це все геть легко донесли. Ти ж моя найбільша поміч». Сказала собі й всміхаюся до нього в небо. І тут звідки не візьмися онуки сусідові їхали. Так вони раза може три на рік приїздять і тут на - саме зараз їхали. Тай підвезли. Ще й машина в них така велика, я ноги витягнула, то ще й відпочила.
Корпається Ба і сама до себе всміхається. Чи може то вже до Діда знов.